Вера Шламм
Один из вопросов, который мне часто задавали, когда я впервые приехала в эту страну, был: «В концлагерях действительно было так ужасно, как рассказывают в новостях?» Теперь этот вопрос звучит иначе: «Там действительно было так ужасно, как показано в фильмах «Убежище» и «Холокост»?» Я отвечаю: «Да. Только там было еще хуже! Потому что такое нельзя показать по телевизору или в кинотеатре. И конечно, преувеличить то, что там происходило, невозможно». Тот факт, что этот вопрос всё ещё задают таким, как я, показывает нежелание людей принять правду о некоторых событиях нашей истории – правду, которая настолько страшна, что мы пытаемся как-нибудь закрыться и уйти от неё.
Когда я пришла к вере в то, что Иисус – это еврейский Мессия, и посвятила Ему свою жизнь, я была поражена вопросами и непониманием, которые это породило. Одним из мест Писания, которые больше всего коснулись меня, была 53-я глава Книги пророка Исаии. Даже того немногого, что мне довелось раньше слышать об Иисусе, хватило, чтобы я ясно увидела, что там говорится именно о Нём. Но когда я пытаюсь объяснить, почему я верю, что Иисус – Мессия, люди не хотят, чтобы я ссылалась на Библию.
Это меня удивляет, ведь, в конце концов, именно Писания являются основой иудаизма. Когда я изучала медицину, мне нужно было читать и запоминать написанное в медицинских книгах, а не мнения авторов популярных журналов. Точно так же и с верой. Одной из причин, почему я начала читать Писание, было желание узнать, что говорит Бог, а не люди. Ведь я обнаружила, что даже в иудаизме в его сегодняшнем виде существует огромное количество толкований и традиций соблюдения предписаний Торы.
Как и большинство евреев, я считала, что христианство – это языческая религия, которая не имеет ко мне никакого отношения. Но в тот день, когда я посвятила свою жизнь Мессии Иисусу, я поняла, что не «изменила» свою веру, а скорее возросла в том, во что верила всегда.
«Интервью с доктором Верой Шламм», 1 сентября 1985 г. // ISSUES: Взгляд мессианских евреев, том 4, №. 3.
Роза Прайс
В начале 1945 года союзники уничтожали нацистскую военную машину быстрее, чем она была способна восстанавливаться. Больше не было заводов по производству боеприпасов, на которых требовалось работать, и свеклы, которую требовалось собирать, так что мы с моей сестрой Сарой оказались ненужными. Нас уже не могли и не хотели содержать в Берген-Бельзене (концлагерь в Нижней Саксонии – прим. ред.), поэтому снова посадили в поезд, вывезли вглубь Германии и высадили в Дахау (концлагерь в южной части Германии – прим. ред.).
Пока мы с Сарой пытались расположиться на верхних нарах, я заметила, что она была слабее обычного, а ее лицо покраснело. Потом я увидела сыпь на ее руках. Сара заразилась брюшным тифом. Тысячи людей умерли от этой страшной болезни, но для Сары было жизненно необходимо выглядеть максимально здоровой. Охранники выискивали людей с признаками высокой температуры, поэтому, когда они пришли осматривать бараки, я накрыла сестру изношенным одеялом и легла на нее сверху. На тот момент опасность миновала, но у Сары продолжала подниматься температура. Ее кожа горела огнем. «Ей нужно лекарство, хотя бы аспирин», – сказала женщина из нашего барака.
Я не могла позволить моей Саре умереть. Той ночью я дождалась, пока все уснут, и в темноте прокралась в лазарет. Страх потерять сестру пересиливал страх быть пойманной. И всё равно у меня сердце выскакивало из груди! Когда я наконец добралась до лазарета, то с удивлением обнаружила, что он не заперт. Я глубоко вдохнула и на цыпочках пробралась внутрь. Я думала, что по крайней мере шкафы будут заперты, но, к моему удивлению, они тоже были открыты.
Я схватила столько упаковок с лекарствами, сколько могла унести. Я плохо знала немецкий и не могла прочитать названия, поэтому помчалась обратно в барак и разбудила ту женщину, которая говорила, что Саре нужен аспирин. Мы открывали Саре рот и заставляли ее глотать по несколько таблеток каждые пару часов. Через несколько дней жар спал, и она снова начала есть сама. Я знала, что не выживу без своей сестры, и потому молча благодарила Бога за то, что Он пощадил её – и ради неё самой, и ради меня.
Роза Прайс «Роза из пепла» (Сан-Франциско, 2006 г.)
Элиэзер Урбах
Когда началась Вторая мировая война мне было семнадцать. Жили мы довольно хорошо. А потом, 1 сентября 1939 года, нацисты вошли в мой родной город, и я бежал оттуда с пятью польскими друзьями. Мы направились на восток – сперва на поезде, потом пешком. Затем нацистские солдаты настигли нас и всех остальных беженцев и приказали возвращаться домой. Так что я вернулся домой после четырёх или пяти недель отсутствия и увидел, что нацисты захватили все еврейские магазины.
Всех еврейских мужчин от 16 до 60 лет вышвырнули из домов, посадили в поезд и отправили на границу с Россией. Затем открыли вагоны и начали стрелять. Евреи в беспорядке побежали.
У меня был друг-еврей, который привел ко мне моего брата, и мы жили вместе до лета 1940 года, когда русские сослали нас в Сибирь. Мы с братом пытались бежать из России в Афганистан, но нас задержали на афганской границе и дали два года тюрьмы. Брат умер через год. Я выжил, проведя в советских тюрьмах 22 месяца.
Мои дяди пригласили меня в Бразилию, я приехал к ним и стал работать на фабрике. Один парень с фабрики пригласил меня в свою церковь. В тот первый вечер я посмотрел фильм, который коснулся моего сердца. Я принял Иисуса как своего Спасителя. Это произошло 15 мая 1955 года. Тот парень написал эту дату по-португальски в Библии и подарил ее мне. В моем доме вы не увидите крестов, но на всех дверях есть мезузы. Все видят, что это еврейский дом. Но Иисус – наш Мессия.
Источник: https://ieshua.org/iz-pervyh-ust-svidetelstvo-messianskih-evreev-perezhivshih-holokost.htm
